Золотоискатель

Месяц речку застолбил…
Как старатель бестолковый
Ночь без сна лоток пудовый
В темноте у кручи мыл –
Над водою ворожил…

Средь утесов, черных скал,
Серебрясь на быстрине,
Драгоценный клад бежал,
Чтобы скрыться в глубине.

Эвтаназия

Лето кончилось.
Иней
Пал на лес и поля,
Оставляя на небе
Горький вкус миндаля.
Первый холод до срока…
Через мир, как строка,
Протянулась дорога –
И бела,
и строга.
Просветленно-печальны
В остывающей сини,
Так нежданно-нечаянно
Обмирают осины!
Гулкий голос набата –
И не дрогнет рука!
Одичалость, утрата
В дальнем крике чирка.
Знаю, ляжет на палый
Снег с ладоней Мессии,
Свет –
высокий и правый,
Что созвучен России!
В этом мире стеклянном,
Где слова из стекла,
Привкус горький, миндальный
Словно знак ремесла!

—

Август

…Вечер как корова
Завздыхал лениво.
Языком шершавым
Облизал стропила.

Навалился звездной
Гулкой тишиной
На стога соломы,
На туман речной.

И в тягучей дреме
Замер у ворот,
Месяцем-рогами
Подпирая свод…

—

Ноктюрн

А город
вымыт весь
До блеска
Звучаньем
Дивного оркестра!
В нем крановщица,
Как маэстро,
На высоте
смеется
Дерзко!

Внизу –
у солнечных
Пюпитров,
Как скрипачи,
Что ритму
рады,
Ведут
мелодию
Прорабы,
В усы
посмеиваясь
Хитро.

—

Прощание

По листьям и травам
Негреющим светом
Проходит грань
Осени – лета…

В огне калина…
Ветви ее
красны от крови…
Подбита
калина
влет
Выстрелом дроби!
Дуб
побелевший,
Словно
отец седой,
Ситец небесный
Поправляет рукой.

Украшает калину, –
Не наплачется!
Не налюбуется!
Прощаться –
Не проститься,
С мертвой
не целуется!

Дарит ее
последними
Ласковыми напевами,
Ранними холодами,
Белыми хризантемами.

Ветер
губами мерзлыми
Бледного
лба
касается.
Словно
иголка острая
Тот поцелуй
Кусается…

Лето красное –
В паутинках света:
Сцены смерти
В пространстве
багета…

—

Приближение

А в город входит осень
И шаг ее неслышен.
Расклеивает осень
На улицах афиши.
Желтеют сообщения,
Что лето на исходе,
Что завтра представление
При всем честном народе…

Планета-дирижабль!
На ней, как дирижер,
Серебряный сентябрь –
Заезжий гастролер.

Он руки поднимает!
Он звук в ладонь берет! –
И птицей отпускает
В небесный гулкий свод.

Каким землетрясением
Закончится полет?
В какое наваждение
Еще нас занесет?

Кто ведает? Кто знает? –
Но тоньше с каждым днем
Та нить, что нас скрепляет
С последним сентябрем…

Одна, единственная!

Где же ты?
Отзовись,
Аленушка…
В сказке
А может
в мечтах
Скрываешься?
А может –
Проходишь мимо,
Опускаешь ресницы
И улыбаешься?..
Вечерами ждешь
На скамеечке
До звезд
сиреневых…
А я опять не вижу!
А я опять тоскую!
Грежу
С открытыми глазами,
Долю кляну слепую…

Этюд

Желтизна,
желтизна,
желтизна…
Только кисти рябины
красны…
Только лес –
весь во власти сна,
И в густой паутине –
кусты.
Только воздух
холодный!
синий!
Ледяные
кладет мазки.

Только утру
продрогшему
Иней
Белой краской
наметил виски.

Видно, снова гуляет
по рощам
Бабье Лето –
Чудо-пора!
Равноденствие
холода,
света, –
Шутка августа
И ноября…

—

Бабине літо

Осінь стеле навкруг жовтизну,
Лиш плоди горобини червоні.
Ліс в чеканні зимового сну,
І кущі в павутиннім полоні.

А повітря кладе вдалину
Фарби густо-холодні і сині.
Мов на скроні наніс сивину,
Трохи змерзлому ранкові іній.

Знов гаями блукає-гуля
Літо бабине,
диво-відрада!
Перепліт прохолоди й тепла,
Жарти серпня і листопада.

Переклад з російської
Юрія Стадніченка.

—

Зрелость увядающей поры

Если скажет кто-то:
Некрасива
Зрелость
увядающей поры, –
Помолчи, –
Прости всех, –
В поле выйди –
И рукой знаменье
Сотвори!

Посмотри,
Как не жалея красок,
Чувственной,
сквозящей
Наготы,
Наполняет
Мир осенних сказок, –
Светом
Беспредельной чистоты!

Не считай,
Что все тебе доступно;
Только жить
Нельзя ведь
без любви.

Ты слезу
смахни
Рукою скупо –
Не жалей!
Не плачь!
И не гневи!

Надо быть
Глухим,
по крайней мере,
От рождения
Не ведать красоты,
Чтобы утверждать,
Что некрасива зрелость
Поздней,
увядающей
Поры!..

—

Стресс

Люди
как волны…
Головы –
пена!
Глаз пузыри
Словно из плена!

Идут
колючие –
Покачиваются…
Тротуар-змея
Разворачивается.
Бьются
В светофорные ниши
Заглоченной
Пищею…

Языка боек
Горек!
Только тронь –
Звякнет в патрон!
За колючею
изгородью
Ресниц –
Громы
взведенных
зарниц!

За серыми глыбами
спин –
Логово гордынь!
Оплот
взаимонепонимания,
Бомбоубежище
отчаянья…

Идут,
нащупывая
Миноискателем
Сердец взрыватель.
Сонны,
небриты
и злы
Женщины –
суки!
Мужчины –
козлы!

—